ИИ-инфлюенсеры: конец доверия или новая искренность

Виртуальные инфлюенсеры — логичное следствие развития общей сферы искусственного интеллекта. Но что это значит для брендов, основное доверие к которым сегодня строится на искренности?

Почему мы вообще начали доверять инфлюенсерам?

Феномен блогеров вырос из идеи близости. Это были «свои» люди: такие же, как мы, но с чуть более оформленным мнением, чуть более стильным гардеробом или чуть более проработанным рецептом песто. Они казались настоящими. И в этой подлинности был их капитал.

Все изменилось, когда инфлюенсеры начали приносить миллионы. Бренды, увидев эффективность продаж, переключились с построения долгосрочного доверия на быструю конверсию. Инфлюенсеры стали «креаторами», а креаторы — фабриками контента. Речь теперь идет не об отношениях, а об объемах.

А потом пришел ИИ

ИИ-инфлюенсеры — это не футуризм, это уже норма. Они создают контент в любом нужном бренду стиле, пишут советы по здоровью (пусть и без медицинского диплома), озвучивают себя, генерируют графику и даже вовремя публикуют сторис в TikTok. Их не нужно кормить, платить отпускные или выслушивать кризис самоидентичности и выгорания. 

Но есть проблема: мы им не верим. Пока что.

Да, виртуальная модель Lil Miquela имеет миллионы подписчиков. А ролики, сгенерированные ИИ, собирают охваты, сравнимые с настоящими блогерами. Но что именно вызывает эмоциональный отклик? Что мы чувствуем, глядя на лицо, которое даже не пытается моргнуть?

Доверие — последняя человеческая валюта

Лудовика Дамонте, стратегический директор сингапурского агентства The Secret Little Agency, приводит показательные примеры: Marie Kondo, изменившая свое отношение к порядку после рождения детей, и бренд Klook, увидевший в этом не «отказ от принципов», а возможность для новой истории о радости в хаосе. Или Elmo, персонаж детской передачи, чье случайное «Как у всех дела?» стало вирусным и превратилось в кампанию против жесткого маркетинга Nike.

Это истории, которые работают не по алгоритму. Это не охват, а резонанс.

ИИ может сымитировать стиль, интонацию и даже усталость в голосе. Но может ли он пережить развод? Переосмыслить родительство? Вырваться из токсичных отношений с брендами? Или, напротив, стать голосом комьюнити, которое чувствует себя невидимым?

Что дальше?

ИИ-инфлюенсеры — не враги. Скорее, они как зеркала: они показывают нам, как обесценилось настоящее влияние. Пока бренды гонятся за масштабом, подлинность становится редкостью, а редкость — самым дорогим ресурсом.

Инфлюенсер-маркетинг можно спасти, но для этого брендам придется пересмотреть не инструменты, а мотивации. Начать задавать другой вопрос: не «Сколько подписчиков?», а «Почему люди ему верят?»

А верят ему потому, что кто-то хорошо поработал с этим ИИ-инфлюенсером — вложил в него чувства, эмоции, передал опыт, практически свое «я». Человек может создать ИИ-двойника, который будет работать на него. Но невозможно создать доверие к ИИ-двойнику, если он остается безэмоциональным и неглубоким. Поэтому по-настоящему доверие вызовут лишь те виртуальные инфлюенсеры, которые «прожили» чью-то жизнь — в прямом или метафорическом смысле.

Вспомним фильм S1m0ne (2002), где режиссер (его играет Аль Пачино) создает цифровую актрису. Она становится звездой, ее любят и цитируют, но в ней нет настоящей жизни — лишь искусно смоделированная.