Что важно учитывать собственникам бизнеса и топ-менеджерам

Управляющий партнер AB Lawyers рассказывает о важных и интересных корпоративных кейсах, которые могут повлиять на бизнес.

1. Когда некрупная сделка может оказаться крупной

Многим известны базовые критерии, при наличии которых сделка признается крупной и требует одобрения участников:

1. количественный (стоимостной) — предметом сделки является имущество, стоимость которого составляет 25% и более балансовой стоимости активов компании;
2. качественный — сделка выходит за пределы обычной хозяйственной деятельности.

Однако, по мнению, Верховного Суда РФ, приоритетной является сама суть сделки, а не ее цена. Так, сделка может быть признана крупной, даже если формально не превышен порог 25% балансовой стоимости активов, но при этом отчужденный актив был ключевым для общества. Иными словами, его утрата не позволяет компании уже сейчас или не позволит в будущем вести свою деятельность или ее отдельные виды.

NB: для топ-менеджеров это повод лишний раз подстраховать себя и получить одобрение участников на сделку в целях минимизации риска персональной ответственности перед компанией и третьими лицами.

2. Недобросовестного участника можно исключить из компании

Когда ситуация зашла в тупик и испробованы все альтернативные варианты разрешения корпоративного спора, в качестве крайней меры можно исключить участника из ООО через суд и продолжить деятельность.

Но перед тем, как прибегать к судебному способу решения конфликта нужно удостовериться, что:

1. конфликт не обусловлен лишь разными коммерческими подходами к ведению бизнеса,
2. участник систематически блокирует принятие решений по жизненно важным вопросам для компании, при этом не предлагая разумных альтернатив, т.е. не показывает интереса в ведении общего дела,
3. поведение участника влечет за собой или может повлечь серьезный ущерб для бизнеса или даже привести к прекращению деятельности компании,
4. у участника, желающего исключить своего партнера из бизнеса, есть не менее 10% долей в обществе.  

NB: при исключении участника из общества ему придется выплатить действительную стоимость его доли.

3. При осуществлении корпоративных прав нужно учитывать интересы супруга

Нотариальное согласие супруга нужно получать не только на распоряжение долей в обществе (например, ее продажу), но также и на действия, которые могут повлечь уменьшение доходов от участия в обществе. В ином случае такое решение может быть признано недействительным по требованию супруга.

Пример: после развода и до окончания раздела имущества на супруга были возложены алиментные обязательства. Супруг владел 100% долей в ООО и, желая искусственно занизить свой доход от дивидендов, супруг договорился с родственником об увеличении уставного капитала компании. Тем самым, доля супруга была «размыта» до 10%, а его родственник приобрел 90% долей. Суд посчитал такую сделку недействительной.

4. Санкции не должны препятствовать доступу к правосудию

С 2020 г. действует особое правило рассмотрения споров с участием российских подсанкционных компаний — им дана возможность в обход договорной подсудности просить о рассмотрении дела в российском суде. Так, например, если с контрагентом в договоре было согласовано, что все споры будут рассматриваться в английских судах, но при этом из-за введенных санкций российская компания не может защитить свои права в «недружественном» государстве или это повлечет для нее заведомо неразумные затраты, она может обратиться в суд по месту своего нахождения или «перевести» уже существующий спор в российскую юрисдикцию.

NB: нужно учитывать, что вне зависимости от места рассмотрения спора, сложностей с исполнением судебного решения не избежать. Так, если у иностранного лица нет активов на территории РФ, на которые можно обратить взыскание, фактически получить что-то будет крайне сложно.

5. Аккуратнее с долями/акциями в компаниях, которые являются предметом опционных соглашений

Если купленные доли/акции оказались предметом опционного соглашения, которое было заключено еще до сделки купли-продажи, велик риск того, что их придется вернуть. Так, если продавец связан обязательствами продать доли/акции другому лицо по его требованию (опцион), продажа «на сторону» нарушает права опционодержателя и дает основания для признания сделки недействительной.

Это возлагает значительные риски на добросовестных покупателей, не знавших о таком обременении как опцион. Однако, к сожалению, на данный момент не существует единой базы данных, позволяющей проверить наличие опционного соглашения, поэтому приходится надеяться на добросовестность продавца.

NB: включение в договор купли-продажи заверений об отсутствии обременений на доли/акции не гарантирует защиту от признания сделки недействительной, но может помочь при взыскании убытков с продавца, который продал доли/акции в нарушение договоренностей с другим лицом.

6. Взыскать долги иностранной компании с ее российской «дочки» так просто не получится

Еще недавно бизнес-сообщество обсуждало нашумевший кейс, где суды трех инстанций посчитали справедливым взыскать с российского банка 24 млн. долларов долга солидарно с его американской материнской компанией. И, хотя российский банк не был участником сделки, суды пошли навстречу кредиторам, которым в условиях санкций было не добраться до американской компании, а наказать российскую «дочку» гораздо удобнее и быстрее. И это решение не единственное.

Но Верховный суд РФ сказал свое слово: российская дочерняя компания может нести ответственность по долгам своей иностранной материнской компании, но это не происходит по умолчанию — нужно смотреть на обстоятельства конкретного дела. Так, суды должны принимать во внимание добросовестность российской «дочки» (не использовалась ли она для уклонения от обязательств), проверять источник формирования имущества российской компании (сформировано оно за счет активов иностранной компании или нет).

NB: тренд на перекладывание ответственности головных офисов на «дочек», с одной стороны, идет вразрез с базовым принципом самостоятельности юридических лиц и несет за собой финансовые риски для российского бизнеса, а, с другой стороны, в ряде случаев является единственным инструментом для кредитора получить хоть что-то в условиях санкций.