От текста к алгоритму: как искусственный интеллект меняет роль писателя

Издание The New York Times, помимо прочего, известно судами с разработчиками нейросетей — компаниями OpenAI и Microsoft. Претензия очевидна: редакционные материалы NYT якобы использовались для обучения больших языковых моделей без разрешения правообладателей. 

Но на днях произошла удивительная вещь — The New York Times заключили партнерское соглашение с Amazon, официально разрешив использовать свой контент для обучения искусственного интеллекта. Этот прецедент важен не только для мира ИИ, но и для копирайтинга в целом. 

Меня зовут Кирилл Пшинник. Я научный сотрудник Университета Иннополис, сооснователь и CEO онлайн-университета «Zerocoder», а также автор книги «Искусственный интеллект: путь к новому миру». Профессионально занимаюсь ИИ, наблюдаю за его развитием и внедрением в различные сферы жизни и труда. 

Сегодняшняя тема касается особенно чувствительной области — профессий, связанных с текстом. Это история не только о лицензировании, но и о трансформации профессий, об адаптации и о том, как мы, люди, можем использовать новые технологии не в ущерб себе, а на благо.

Прецедент, который нельзя игнорировать

В июне 2025 года Amazon заключила лицензионное соглашение с The New York Times. Согласно условиям, все материалы издания, включая рецепты NYT Cooking и спортивные статьи The Athletic, теперь используются в обучении ИИ Amazon. Это стало первым официальным шагом Amazon в сторону сотрудничества с медиа в сфере генеративного ИИ и одновременно — поворотной точкой для самого NYT. Ведь еще в 2023 году издание подавало в суд на OpenAI и Microsoft за нарушение авторских прав — использование статей издания для тренировки искусственного интеллекта без разрешения.

Сдвиг примечателен. Вместо сопротивления — синергия. Вместо конфронтации — коммерциализация. Представители NYT в пресс-релизе отметили, что ценность интеллектуальной собственности может быть защищена не только исками, но и партнерскими соглашениями. Это заявление отражает зрелость индустрии: крупные игроки понимают, что взаимодействие с ИИ становится неотъемлемой частью бизнес-стратегии.

Причем NYT стали не единственными в своем роде. За последние месяцы OpenAI заключила соглашения с The Guardian, The Washington Post, Axel Springer и NewsCorp. Каждое из этих соглашений подтверждает одно: ИИ больше не воспринимается исключительно как угроза авторским правам. Он становится легитимным потребителем контента, его переработчиком и, отчасти, продолжателем.

Именно здесь начинается разговор о копирайтинге. Ведь если статьи, рецензии, рецепты и колонки теперь обучают машины, кто будет нужен в мире, где качественный текст способен генерироваться за секунды?

Эволюция, а не исчезновение профессии

Часто приходится слышать: «ИИ заменит копирайтеров». Но подобный вывод — следствие поверхностного взгляда. Да, современные языковые модели демонстрируют впечатляющие способности: они структурируют текст, имитируют стили, адаптируются под тональность бренда. Однако ИИ все еще не способен заменить ключевое — человеческую интуицию, эмпатию и креативность вне рамок шаблона.

Пример из личной практики: наш онлайн-университет активно применяет генеративные модели для создания текстов. Частично статьи в нашем блоге формируются при помощи нейрокопирайтера, но процесс этот не автоматический. Над каждой публикацией работает редактор — он формулирует задачу, задает параметры, контролирует факты и уточняет стиль. Получается симбиоз: машина создает основу, человек придает ей форму. Кроме того, живые специалисты работают над лонгридами — длинными вдумчивыми статьями, с которыми нейрокопирайтеру не справиться. 

Переход на нейрокопирайтера позволил нам сэкономить порядка миллиона рублей, при этом важно учитывать, что искусственному интеллекту был делегирован только потоковый контент, который обеспечивает coverage и объем. 

Таким образом, роль копирайтера не исчезает — она трансформируется. Из автора текста он становится его архитектором, куратором, стратегом.

Новый рынок труда: вызовы и возможности

Согласно прогнозам PwC, к 2030 году ИИ принесет мировой экономике $15 триллионов, но одновременно поставит под угрозу 30% существующих профессий. Причем речь идет не о рабочих заводов — в зоне риска оказываются молодые специалисты: дизайнеры, копирайтеры, SMM-менеджеры. То есть те, чьи задачи легко формализуются и автоматизируются.

Но это не подразумевает конец света. Каждая технологическая революция сначала вытесняла, а затем — вдохновляла. Фотокамеры не убили живопись. Компьютеры не отменили архитекторов. Интернет не уничтожил журналистику. Просто изменились инструменты и ожидания.

Так и сейчас: выживет тот, кто адаптируется. Кто освоит нейроинтерфейсы, поймет принципы prompt-инжиниринга, научится направлять ИИ, корректировать его и усиливать результат. Не случайно крупнейшие агентства уже ищут специалистов на стыке редакторского ремесла и ИИ-технологий.

Экономическая целесообразность и этическая дилемма

Сегодня компаниям важно сокращать издержки. Качественный текст, написанный опытным копирайтером, может стоить десятки тысяч рублей. ИИ с теми же задачами справляется за считанные минуты — пусть не идеально, но достаточно хорошо. Возникает вопрос: зачем платить больше?

Этот прагматичный подход объясняет массовое внедрение ИИ в контент-маркетинг. Однако он рождает этическую дилемму: что важнее — скорость и цена или оригинальность и глубина?

Пока большинство брендов выбирают компромисс: нейросеть + редактор. Но в долгосрочной перспективе это может привести к вымыванию профессии в ее классическом виде. Новичкам будет все сложнее пробиться, если нейросеть делает ту же работу — быстрее, дешевле и в объемах, доступных лишь целому отделу.

Важно и другое. Работа — не только источник дохода, но и идентичность. Люди ассоциируют себя с профессией, находят в ней принадлежность, самооценку, социальные связи. Потеря этой опоры способна привести к глубинному кризису.

Некоторые футурологи предлагают решения. Одно из них — универсальный базовый доход (UBI), финансируемый за счет сверхприбылей от ИИ. В теории это поможет сгладить социальное неравенство, дать людям возможность заниматься тем, что они по-настоящему любят. Но на практике UBI остается сложной и далекой задачей — особенно в странах с нестабильной экономикой.

Пока же единственный выход — учиться. Развивать навыки, которые не поддаются автоматизации: эмпатию, сторителлинг, культурную чувствительность, критическое мышление. Именно они становятся главным конкурентным преимуществом.

Вместо итога: новый синтез

Сделка Amazon и The New York Times — это не просто юридическое соглашение. Это символический акт, указывающий на новую модель взаимодействия человека и машины. Контент больше не существует в вакууме: он становится топливом для ИИ, строительным материалом нового цифрового пространства.

Это не означает конец профессий. Это означает переосмысление. Копирайтер — не просто производитель слов. Это дизайнер мысли, посредник между смыслом и аудиторией. ИИ способен ускорить процесс, расширить инструментарий, но он не может вложить в текст личную боль, иронию, вдохновение. 

Я убежден, что будущее копирайтинга лежит не в противопоставлении человеку и ИИ, а в их сотрудничестве. Вместо страха — партнерство. Вместо конкуренции — синтез.

И если нам суждено работать в мире, где тексты рождаются за миллисекунды, пусть это будут тексты с человеческим лицом. Под редактурой тех, кто знает, как рассказать историю — не потому, что так сгенерировала модель, а потому, что эта история имеет значение.