Финтех встраивается, банки догоняют: как платформизация меняет рынок

Платформизация в России превратилась в тренд с середины 2010-х годов, стимулируя трансформацию финтеха и банковского сектора. Сегодня платформы и финансовые сервисы все чаще объединяются в единую экосистему, трансформируя ожидания как бизнеса, так и клиентов. О том, какие возможности и риски несет с собой этот процесс, рассказывает Евгений Родионов, сооснователь финтех-платформы ROWI.

Когда, на ваш взгляд, платформизация в России начала превращаться в масштабный тренд? Что стало ключевым триггером?

Примерно с 2015 года платформизация стала проявляться все заметнее, а пять лет назад перешла в фазу экспоненциального роста на фоне ускоренной цифровизации и развития маркетплейсов. Ключевым катализатором выступил сетевой эффект: платформы с большим числом продавцов и покупателей начали притягивать новых участников, что запустило цепную реакцию роста таких платформенных инициатив. 

Какие отрасли первыми начали внедрять модели платформенной экономики, и почему именно они? Когда к этому пришел финтех? И пришел ли? Что тормозило, а что — ускорило «подключение» финтех-сектора к платформизации? 

В числе пионеров были e-commerce и ритейл — в первую очередь потому, что именно им проще всего агрегировать массовый спрос и предложение на повседневные товары. Финтех подтянулся позже — к 2020 году, когда онлайн стал не просто альтернативой, а главным способом коммуникации огромного числа потребителей, потребовав глубокой автоматизации. В тот момент стало очевидно: финансовые сервисы стали неотъемлемой частью пользовательского опыта на цифровых платформах, начав монетизировать каждое взаимодействие с пользователем — от оплаты до возврата товара.

Долгое время банки воспринимали платформы скорее как на вспомогательный канал, чем прямых конкурентов, что сдерживало их цифровую трансформацию. Перелом произошел с приходом тренда на встроенные финансы (embedded finance): рынку стали нужны не разрозненные банковские продукты, а гибкие, интегрированные финансовые сервисы, встроенные в клиентский путь внутри платформ. Это дало импульс развитию партнерств между финтехами и крупными экосистемами, а также ускорило переход традиционных игроков к модели финансовых платформ.

На фоне бурного роста трафика и клиентской базы крупнейшие платформы начали с интересом и амбициями смотреть в сторону финтеха. Многие решили не идти путем партнерства, а запустить собственные финансовые сервисы внутри экосистем: платежи, кредитование, факторинг. Это стало моментом столкновения двух подходов — классического банковского и платформенного, где финансы встроены в инфраструктуру, а не вынесены «за скобки».  

Банки, финтехи, платформы — сегодня все они сливаются в единую среду. Что изменилось для B2B-финтехов за последние 2–3 года в контексте платформенной экономики? Как вы оцениваете ее риски и возможности?

Мы живем в гибридном мире. С одной стороны, платформизация открывает дверь огромных возможностей: единый клиентский путь, встроенные сервисы и новые модели взаимодействия. С другой — возникают и риски: утрата идентичности и большой объем несортированных данных, требующих защиты. Финтех интересен банкам до тех пор, пока он уникален. Как только он начинает терять идентичность и становится похож на финансовую организацию, интерес к союзу снижается. Уникальность — новая валюта финансового рынка.

Уделим место интеграции финтехов с банками в рамках платформизации. Какие типы партнерств с платформами и маркетплейсами кажутся вам наиболее перспективными для B2B-финтехов?

Те партнерства, где финтех не «прикручен снаружи», а встроен в бизнес-процессы платформы. Когда финансовый сервис — это не отдельное окно, а чать пути клиента, где все встроено в один интерфейс. Платформа при этом монетизирует доступ к аудитории и работает с собственными партнерами и сервисами, не привлекая внешние банки, а финтех получает возможность масштабирования. Это симбиоз, в котором выигрывают обе стороны.

Меняется ли портрет B2B-клиента в условиях новой платформенной реальности?

Платформизация изменила ожидания клиентов. Сегодня бизнес ожидает не столько экспертизы, сколько простоты и удобства. Быстрые процессы в один клик, прозрачность, минимальное количество действий — если эти параметры не соблюдены, клиент уходит. Причем все чаще бизнес доверяет платформам больше, чем банкам: она встроена в в их повседневную работу, а значит, вызывает больше лояльности. Платформенные модели усилили запрос на персонализацию и высокую скорость обслуживания. 

Каждый год на орбиту бизнеса вступает новое поколение предпринимателей, выросшее на цифровых решениях, логике алгоритмов и мгновенных откликов. Для них прошлые подходы в получении услуг кажутся неприемлемыми, они не замечают или даже избегают потребление товаров или услуг, если процесс отнимает лишнюю минуту.  Поэтому побеждают те, кто умеет предугадывать запрос: анализировать транзакции, поведение, сезонность и в нужный момент сделать точечное предложение в «один клик», когда клиенту это необходимо.

Минэкономразвития предложил законопроект «О платформенной экономике в РФ». Какие риски и вызовы вы видите в попытках государства регулировать платформенную экономику? 

Роль государства в регулировании платформенной экономики действительно необходима. Без него крупные игроки замкнут свои экосистемы, неизбежно начав душить конкуренцию. Конкуренция — ключевой двигатель прогресса, развития технологий и улучшения клиентского сервиса. Регулирование в данном случае нужно не для защиты интересов крупных игроков, а для защиты потребителей, чтобы они не страдали от монополизации рынка. Когда услугу предоставляет только один сервис, это напрямую влияет на стоимость, качество и удобство для клиента. Поддержание конкурентной среды — вот важнейшая задача.

Куда, на ваш взгляд, будет развиваться рынок B2B-финтеха в условиях дальнейшей платформизации? Каковы главные технологические барьеры для развития платформизации?

B2B-финтех органично вписывается в платформенную экономику, потому что для него это — гарантия масштабируемости. Мы уже наблюдаем, как финтех-продукты становятся частью витрин потребления: как в социальных сетях, где пользователь видит рекламу и мгновенно получает доступ к услуге, так и на платформах, где финансовые сервисы встроены в клиентский путь. это и есть суть платформенной экономики, финтех встроен в знакомый сценарий. Он следует за вниманием клиента, предлагая персонализированные решения. Где эмоция — там монетизация.

Главный барьер — это сложности интеграции. Чтобы создать по-настоящему бесшовный клиентский путь между банком, финтехом или платформой, требуются серьезные инвестиции и время. Даже при идеально отлаженной технологической связке остается один фундаментальный фактор — доверие. Долгосрочные партнерства работают, когда есть единое понимание ролей: кто отвечает за клиента, кто управляет данными, а кто несет риски. Необходимо решать задачи по созданию безопасной среды и обеспечению совместимости разных информационных систем. На практике коллаборации часто сводятся к «псевдоплатформам», где клиент оставляет заявку и а далее все по классике — заполните анкету и перескок в оффлайн. Это не соответствует ожиданиям современного пользователя. Он ждет моментального процесса без участия менеджеров, когда все работает незаметно для него.

Какие технологические или организационные тренды вы считаете определяющими для платформенной экономики в ближайшие 3 года?

Рынок будет стремиться к укрупнению. Через три года на рынке останется 3–5 крупных платформ, которые превратятся в полноценные конгломераты с развитыми экосистемами, схожими с крупнейшими банками. Остальные участники будут искать пути интеграции и коллаборации. Платформы начнут забирать долю классического бизнеса, становясь сильнее и эффективнее, после чего начнет формироваться собственная внутренняя конкуренция, как это происходило у операторов связи. 

Начнется активная кросс-отраслевая конкуренция. Платформы станут экспансивными и начнут активнее пытаться заниматься бизнесами из других отраслей, монетизируя свой трафик преимущественно внутри собственной экосистемы. Но во всем есть свои ограничители — как невозможно быть мастером спорта во всех дисциплинах. Здесь в игру вступает искусство управленческой архитектуры: либо создаются свои команды, мыслящие как предприниматели, либо грамотно выстраиваются партнерства, где другие бизнесы становятся частью платформы.