Пора ли инвестировать в уран: анализ мирового рынка

Что важно знать о добыче урана

Уран добывают тремя основными способами: открытым, подземным и методом подземного скважинного выщелачивания. Выбор зависит от глубины залегания руды.

Открытая (карьерная) добыча. Применяется, если урановая руда залегает близко к поверхности. Горную массу извлекают бульдозерами и экскаваторами, затем везут на переработку. Так работают некоторые рудники в Намибии и Нигере. Метод простой, но устаревший и с высоким экологическим следом.

Подземная (шахтная) добыча. Используется для глубоких залежей. Требует строительства шахт, тоннелей, вентиляции, применения взрывчатки и специальной техники. Метод дороже и сложнее карьерного.

Подземное скважинное выщелачивание (ПСВ). В пласт закачивают слабый раствор реагента (например, серной кислоты), который растворяет уран. Полученный раствор поднимают на поверхность через скважины. Такой способ позволяет обходиться без традиционных горных работ и снижает воздействие на окружающую среду. Лидером в применении ПСВ является Казахстан; используют эту технологию и в Канаде.

После добычи руду измельчают, удаляют пустую породу и проводят выщелачивание (обычно серной кислотой). Из полученного раствора с помощью ионообменных смол выделяют соли урана — «желтый кек». После очистки его превращают в закись-окись урана (U₃O₈).

Как и любая горнодобывающая деятельность, добыча урана влияет на природу, но современные технологии, в частности ПСВ, позволяют это воздействие существенно снизить.

Где добывают

Запасов очень много в Австралии, Казахстане, России, Канаде, Китае, странах Африки, но себестоимость добычи значительно различается.

Самая дешевая — в Казахстане, Африке, Китае. Собственно, поэтому почти половину урана добывают в Казахстане. В Канаде тоже добывают довольно много, но себестоимость там выше.

Добыча урана в 2023 году в мире по странам

Если нарисовать кривую себестоимости, то нижняя почти половина добывающих мощностей — это Казахстан. Преимущество довольно большое.

Как менялись цены

Современный метод добычи урана весьма непростой: он требует строгого соблюдения экологических норм и больших объемов реагентов, например серной кислоты. Поэтому быстро нарастить производство трудно. За последние три года цены на уран резко выросли, и сейчас почти все добытчики, включая владельцев старых месторождений, работают с прибылью.

Текущий рост цен (бычий рынок) начался в ноябре 2016 года. До этого спрос на уран сильно упал после аварии на АЭС «Фукусима» в 2011-м, когда многие страны свернули свои ядерные программы.

«Казатомпром», обеспечивающий около 20% мировой добычи, прогнозирует, что после 2030 года может возникнуть серьезный дефицит: старые шахты выработают запасы, а новых проектов окажется недостаточно. Компания хотела бы увеличить производство уже сейчас, но сталкивается с нехваткой серной кислоты, необходимой для скважинного выщелачивания. Причины — геополитика, логистические ограничения и конкуренция за кислоту со стороны аграрного сектора. Похожий прогноз по дефициту после 2030 года дает и канадская Cameco.

Какой фактор драйвит рост

На уран сейчас влияют сразу несколько факторов:

• рост ядерной генерации помогает странам сокращать выбросы и выполнять климатические обязательства;
• развитие искусственного интеллекта и дата-центров резко увеличивает потребность в электроэнергии;
• геополитика заставляет страны стремиться к энергонезависимости: например, Франция и ряд европейских стран планируют сокращать долю газовой генерации в пользу атомной.

В итоге спрос на уран растет, а быстро запустить новые шахты сложно, поэтому еще какое-то время дефицит сохранится. Дополнительным фактором выступает «инвестиционный уран» — компании, которые скупают физический уран и хранят его, что подталкивает цены вверх.

Дата-центры как новый потребитель энергии

В США спрос, естественно, будет крайне высок, так как американские технологические гиганты будут строить свои или использовать мощности третьих лиц прежде всего на своей территории.

Прогнозы по росту спроса на электричество для дата-центров в США выглядят следующим образом. К 2028 году дата-центры могут потреблять до 12% всей электроэнергии в Штатах. В США ожидают прироста спроса на мощности на 122 ГВт.

В Европе ситуация похожая. По расчетам Goldman Sachs, к 2030 году европейские дата-центры могут увеличить спрос на электроэнергию на 170 ГВт, что составит 10–15% всего потребления региона через десять-пятнадцать лет. Для сравнения: мощность крупнейшей в мире АЭС Kashiwazaki-Kariwa — 8 ГВт, а самый энергоемкий дата-центр — The Citadel Switch Tahoe Reno в Неваде — способен потреблять до 650 МВт.

Прогнозы EIA отличаются по цифрам, но тенденция та же. В Китае, по оценкам, потребление энергии дата-центрами к 2030 году как минимум удвоится, и страна выйдет на второе место в мире после США.

Атомный ренессанс: где и зачем строят новые реакторы

Сейчас активнее всего новые атомные станции строят в Азии, прежде всего в Китае. Для страны это приоритет по двум причинам: это необходимость сокращать долю угля в генерации и эффект масштаба — крупные реакторы обеспечивают низкую себестоимость при высоких объемах производства. Темпы ввода впечатляют: в 2025 году запустят четыре реактора, в 2026-м — еще шесть, в 2027-м — семь, и программа продолжается.

В США, по данным World Nuclear Association на июль 2025 года, официально одобренных проектов новых АЭС нет. Существующие реакторы работают почти на пределе утилизации, а компании их максимально модернизируют. Сейчас атомная генерация дает около 20% электроэнергии в стране и 55% от всей «чистой» генерации.

Сдерживающими факторами были дешевый газ после «сланцевой революции», негативное отношение к атомной энергетике и последствия аварии на «Фукусиме». Однако в мае 2025 года президент Дональд Трамп подписал закон, предусматривающий увеличение ядерных мощностей с 100 до 400 ГВт к 2050 году, модернизацию текущих реакторов (+5 ГВт) и строительство десяти крупных реакторов до 2030 года. Однако с учетом сроков проектирования (более трех лет) и строительства (более пяти лет) атомный ренессанс в США — дело не ближайших лет.

В Европе ключевой игрок — Франция, где атомная энергетика обеспечивает 70% потребления. В 2022 году на фоне геополитического кризиса страна объявила о планах построить дополнительно шесть реакторов (проектирование уже началось) и рассматривает возможность добавления еще восьми.

Как инвестировать

Есть несколько способов инвестировать в уран: через акции компаний-добытчиков, ETF на их бумаги, а также в компании, занимающиеся строительством ядерных электростанций или разработкой технологий в сфере атомной энергетики.

Если рассматривать уран как инвестицию, нужно быть готовыми к очень длинному горизонту. Сейчас рынок выглядит перегретым: тема ИИ звучит отовсюду, ожидания его влияния на энергопотребление часто завышены, а оценить их объективно сложно. Как мы писали выше, новые реакторы в США и Франции пока не строят, а сам процесс занимает не меньше шести лет с момента принятия решения. Реальный рост спроса на уран, предпосылки для которого формируются сегодня, появится не раньше чем через пять-шесть лет. Исключение — Китай, который заранее осознал необходимость наращивания атомной генерации и останется основным источником роста спроса в ближайшие годы, но и там взрывных темпов не ожидается.

Добытчики урана не спешат увеличивать объемы, осознавая эти сроки, и комфортно зарабатывают при текущих ценах. Но их оценки уже давно улетели в космос — намного выше того, что можно было бы ожидать от индустрии добычи. Cameco сейчас торгуется с форвардным мультипликатором 60+ P/E, что, для понимания, больше, чем у NVIDIA (у нее ~40), хотя последняя находится в центре ИИ-революции. При этом прогнозы по прибыли Cameco не предполагают бурного роста: 2025-й обещает быть сильным, но далее темпы могут замедлиться, а для циклических компаний высокие мультипликаторы в принципе не характерны.

Аналогичная ситуация у других добытчиков: ожидания по росту через пять-десять лет уже заложены в цены. В некоторых ETFs заметно и еще кое-что — пузырь в отдельных компаниях без выручки, от которых ждут строительства электростанций, новых технологий или запуска добычи на перспективных месторождениях.

Резкий рост таких бумаг в последние полгода был вызван новостями:

• май — Трамп объявил о масштабных планах по развитию атомной энергетики;
• компании начали сообщать о потенциальных проектах, патентах, одобрениях и подрядчиках;
• июль — США заявили о планах построить реактор на Луне.

Но все это — информационный фон без серьезных фундаментальных оснований. Акции растут на обещаниях и ожиданиях событий через годы, которые могут и не реализоваться. Сейчас тема урана находится скорее в спекулятивной фазе, и инвесторам важно это учитывать: текущие данные свидетельствуют о том, что котировками движут новости, а не сегодняшние результаты бизнеса.

Можно говорить, что сейчас инвестиции в уран оправданы только при горизонте более десяти лет. Действительно, картина будущего дефицита выглядит убедительно, но в перспективе ближайшего года слишком много факторов, способных вызвать сильную коррекцию. Это может быть рецессия или обвал рынка США — в первую очередь он ударит по компаниям с неустойчивыми финансами, а в атомной отрасли таких много. Возможен и резкий рост добычи «Казатомпромом», если он решит проблему с поставками серной кислоты, что снизит цены на уран. Еще один риск — переоценка темпов роста спроса на электроэнергию: пример DeepSeek показал, что схожих результатов в ИИ можно достичь с меньшими вычислительными затратами.

Если же удержаться от участия не получается, к теме урана стоит подходить как к спекуляции. Это история не столько про фундаментальные цены на рынке, сколько про геополитику, реакцию на новости и ажиотаж вокруг новых технологий. В таком формате важнее всего нащупывать удачные точки входа и вовремя фиксировать прибыль, когда интерес инвесторов начнет угасать.

У уранового рынка есть ряд рисков, о которых стоит помнить.

• Торговые пошлины. Сейчас Трамп исключил уран из списка товаров с повышенными тарифами, но предсказать его будущие решения сложно. Пошлины могут ударить по отдельным потребителям урана. Для добытчиков в условиях дефицита это, вероятно, обернется просто повышением цен.
• Аварии на АЭС. Крупная катастрофа может серьезно подорвать доверие к атомной энергетике, как это произошло в 2011 году, и замедлить одобрение и строительство новых реакторов.
• Рост предложения. При текущих ценах становятся рентабельными многие месторождения, что стимулирует агрессивные инвестиции в добычу. Через несколько лет это может привести к избытку предложения — товарные циклы в этой отрасли никто не отменял.