Первые шаги к банкротству: с чего начинается процедура

Ксения Рощина юрист-консультант компании «Слон Право». В юридической практике она более 13 лет, из них пять лет работает в сфере банкротства. В интервью она рассказала, почему клиенты чаще всего боятся решиться на процедуру, как справляются с давлением коллекторов и почему банкротство — это не клеймо, а шанс на новую жизнь.

Ксения, вы первое звено, с которым сталкивается клиент, который задумывается о банкротстве. Как строится работа на старте?

Мы начинаем с вводной консультации. Поскольку компания «Слон Право» работает по всей России, консультацию проводим по телефону. Поначалу клиент оставляет базовую информацию, да, но самое главное — установить доверие. Люди не склонны делиться проблемами с незнакомыми, и это нормально. Я стараюсь находить общие точки, иногда через разговор о городе, где человек живет: я много путешествовала по России и могу легко поддержать тему. Иногда через личные ситуации: если клиентка говорит, например, что помогает внучке, которая осталась одна с ребенком, я честно рассказываю, что сама в такой же позиции и очень ее понимаю... Важно быть не просто юристом, но и человеком. Когда контакт установлен, мы переходим к юридической части: изучаем ситуацию, оцениваем, можем ли помочь, и только потом клиент принимает решение.

Что именно входит в юридическую часть?

Мы начинаем с анализа ситуации: смотрим, какие долги можно списать и какие последствия это может иметь, оцениваем возможные риски. После этого обсуждаем условия работы и узнаем, готов ли клиент двигаться дальше.

Одной консультации хватает для принятия решения?

У всех по-разному. Кто-то соглашается сразу, кому-то нужно время. В таких случаях мы перезваниваем через пару дней, отвечаем на новые вопросы, чтобы у человека не осталось ощущения, что его оставили наедине с проблемой.

Что особенно важно для успешного старта работы?

Исключить формальный подход. Мы не передаем клиента «с рук на руки» ведущему юристу. Обычно работаем вдвоем, и я сопровождаю человека не только на этапе консультации, но и дальше. В обязательном порядке на первоначальном этапе изучаем все документы, подключаем аналитиков и изучаем аналогичные дела, чтобы спрогнозировать, как будет проходить процедура в каждом конкретном случае.

С какими страхами приходят клиенты до того, как решаются на банкротство?

В первую очередь люди боятся остаться один на один с проблемой. Мы сразу объясняем, что будем сопровождать их на каждом шаге. Часто возникает тревога за имущество, и здесь наши цели совпадают с интересами клиента: процедура не должна быть невыгодной. Значительную часть имущества можно сохранить: либо не включать в конкурсную массу на законных основаниях, либо исключать из нее, если оно жизненно важно для должника и его семьи.

Что мешает людям решиться на процедуру?

Страх неизвестности. Клиент приходит и не понимает, как вообще работает закон о банкротстве, что будет происходить. Многие боятся за репутацию, опасаются звонков банков и коллекторов. И действительно, звонки будут, банки достанут кого угодно. Но просрочка — необходимое условие для входа в процедуру.

Как справляться с этим давлением?

На удивление простое решение — антиспам-приложение. Оно фильтрует звонки коллекторов, и человек спокойно ждет суда без ежедневного стресса.

С какими мифами о банкротстве вы сталкиваетесь чаще всего?

Что после процедуры человек не сможет получить кредит, что «клеймо» останется на всю жизнь. На самом деле все наоборот: банкротство — это инструмент возвращения в экономическую систему. У меня есть клиент, которому мы списали 21 миллион долгов, сегодня он владелец собственного производства. Конечно, важно понимать: у процедуры есть и свои последствия. На время банкротства человек ограничен в распоряжении имуществом, в течение нескольких лет не сможет занимать руководящие должности и обязан сообщать о факте банкротства при обращении за кредитом. Но это не приговор, а скорее переходный этап. Ограничения постепенно снимаются, а вместе с ними возвращается способность управлять своей финансовой ситуацией по-другому. Как в ситуации с клиентом, о котором я уже сказала. Да, у всего есть обратная сторона, важно взвешивать все риски, осознавать последствия и действовать грамотно и в рамках закона.

Когда клиент уже принял решение, как строится сопровождение?

Мы вместе с ведущим юристом постоянно на связи, информируем о каждом этапе, даем полную информационную и психологическую поддержку.

Ксения, что самое сложное в вашей работе?

Иногда приходится уговаривать взрослых людей решать очевидные проблемы. Но я люблю свою работу. И считаю важным донести простую мысль: в процедуре банкротства нет ничего страшного. Никто не придет забирать ваш холодильник или последнюю колбасу. Мы рядом, мы на связи… Все получится, если грамотно просчитать риски, понимать последствия и действовать согласно рекомендациям юриста.

Почему вы выбрали именно банкротство?

В юридической практике я более 13 лет, и вначале занималась разными направлениями. Но когда появился закон о банкротстве физических лиц, я увидела в нем то, чего долго не хватало: механизм, который реально может помочь обычному человеку выйти из сложной ситуации. Да, со своими рисками, последствиями и ответственностью.

Когда закон только вступил в силу, многие коллеги скептически относились к нему: казалось, что он слишком сложный, что государство не даст ему работать. Но я с самого начала поняла: это инструмент. В профессиональных руках он может очень хорошо помогать.

Я видела сотни клиентов, которые после процедуры не только избавлялись от долгов, но и открывали бизнес, меняли профессию, начинали строить новые планы. И именно это дает мне ощущение, что я занимаюсь делом, которое по-настоящему важно для людей.

Какое напутствие вы дали бы тем, кто только думает о банкротстве?

Самое важное — не затягивать. Многие ждут до последнего, надеясь, что ситуация решится сама, и в итоге только усугубляют свое положение. Банкротство — это юридическая процедура, законный способ выйти из сложной ситуации. Разумное ее применение — это ответственный шаг взрослого человека, а не то, чего стоит бояться или стыдиться.