«Жизнь требует быть эффективным»: почему автобизнесу сейчас нужна CRM

После 24 февраля 2022 года российским компаниям пришлось работать в условиях жестких санкций. Прогнозы были неутешительные — рынку предсказывали серьезные проблемы с поставщиками и комплектующими. 

Мегаплан спросил основателя первой отраслевой IT-экосистемы Datamotor и владельца сети интернет-магазинов автозапчастей «ЛогистАвто» Филиппа Троицкого, как с ограничениями справляется автомобильная отрасль.

Как в целом изменилась ваша работа в связи с тем, что многие поставщики товаров и услуг ушли с российского рынка? 

Первое — изменился IT-ландшафт. Раньше мы использовали много иностранного софта, например от JetBrains, Slack. Поэтому нам пришлось переделывать проектно-процессное управление. В частности, стали активнее использовать Мегаплан и другие российские программы. 

Второе изменение, важное для рынка запчастей, — уход игроков такого класса, как Mercedes, BMW. Это заставило нас создать бизнес за границей. Теперь у нас есть закупочные компании за рубежом, в которых раньше не было необходимости. Мы покупали в России практически все, что нам было нужно для нашего бизнеса. А потом начали закупать за рубежом, и это потянуло за собой кучу всего: внешнеэкономическую деятельность, логистику и доработку софта под мультивалютки, трансграничную торговлю.

А как санкции отразились конкретно на вашем бизнесе?

В техцентрах ситуация глобально не изменилась По сути, машины как чинили, так и чинят. Нет такого, что «мы все умрем». С запчастями та же ситуация. Запчасти есть, они к нам едут. Меняется конъюнктура, но суть осталась. Просто стало сложнее вести бизнес — он подорожал. Если раньше открыть магазин запчастей можно было с 10 тысяч рублей, то сейчас вход в бизнес значительно дороже. Просто потому, что надо иметь в штате человека, разговаривающего и пишущего на английском языке. В этом случае уровень ФОТ на одного специалиста не 30 тысяч рублей в месяц (за младшего менеджера), а 100 тысяч (за мидл-менеджера). 

С точки зрения IT ничего катастрофического не произошло. Часть инструментов перестала нам быть доступна, условно «Гитхаб», репозитории и тпп. И сам IT-бизнес подорожал. Надо переходить на другой софт — заменить какой-нибудь продукт Atlassian на отечественные решения. А это как в полете над Атлантикой на 10 тыс. км поменять самолет. Что касается кадров, то особо ничего не поменялось: сотрудник пришел-ушел. В IT всегда было тяжело с людьми, никакой катастрофы нет. 

С точки зрения консалтинга ситуация, с одной стороны, ухудшилась. Потому что ушли большие заказчики, в том числе иностранные, с большими чеками и бюджетами. С другой стороны, рынок освободился от конкурирующих иностранных игроков. Понятно, что наша маленькая команда не соревновалась с какими-нибудь McKinsey. Но мы растем, развиваемся. На пустом рынке проще разговаривать с разными компаниями, от «Авито» и «Яндекса» до КамАЗа, Hyundai и АвтоВАЗа. Поэтому ситуация просто конъюнктурно поменялась, катастрофы нет.

Есть ли сложности с поставщиками?

Что в автозапчастях, что в авторемонте никаких сложностей с поиском поставщиков не было и нет. Это просто работа, и ее приходится делать, просто ее стало больше. Поэтому приходится потрудиться. Например, есть 1000 поставщиков. Осталось поставщиков 500, из них российских — 100. Но подобные ситуации не происходят каждый день. Мы один раз сменили поставщиков, и все. Вместо «российских» (то есть ушедших из России) иностранных игроков мы нашли новых, тоже иностранных, например в Турции. Дальше опять 10 лет будем так работать до следующей подобной ситуации.

С подделками всегда был сложно, но сейчас стало легче. Например, покупаем мы запчасти в России, и все поставщики вроде бы надежные. Но мы не видим источников поставки и не можем обезопасить себя от недобросовестных игроков в этой цепочке. Сейчас с подделками ситуация значительно лучше, потому что мы покупаем товары сразу на заводах. И по дороге не врезаются перекупщики, которые и «мутят» эту криминальную историю. 

Какие у вашей компании планы на ближайшее будущее?

Мы продолжим то, что мы начали: будем строить сети магазинов, техцентров, складов. Тут ничего не поменялось. Обычная торговля. И станем заниматься авторемонтом, запчастями. Просто будем модернизировать бизнес под текущие реалии. Например, мы теперь строим его не только в России. Ведь логично, что, если мы закупаем запчасти в Турции, у нас там должен появиться склад. А если у нас там будет склад не только для транзита, то, возможно, мы будем там хранить товары. То есть мы начнем повторять нашу российскую инфраструктуру в других странах, что мы сейчас и делаем. Мы открылись в Румынии, Турции, Эмиратах и продолжим эту практику. Может, откроемся в Индии, Китае. Будем проникать в чужие для нас рынки с нашими подходами.

С точки зрения IT тоже ничего не меняется. Мы продолжим нашу экспансию, будем строить экосистему, будем интегрироваться с лидерами, такими как Мегаплан. 

Первая причина для внедрения любой CRM или другой корпоративной системы — это учет того, что происходит в бизнесе. Нельзя управлять тем, что неизмеримо. Как командой, так и задачами. 

Вторая причина — снижаются потери бизнеса от необъективных и неэффективных действий. Например, бизнес часто убивает текучка кадров. Пока найдешь людей, пока их подготовишь, поставишь задачи. А потом раз — встал не с той ноги с утра, и тебе стало казаться, что ты нанял 10 человек, а никто ничего не делает, и всех надо уволить. И в итоге никто не работает — только увольняют и нанимают. Никто, кроме «Хедхантера», от этого не в плюсе. CRM убирают иллюзию, что никто ничего не делает. Или наоборот, что все заняты и никому нельзя ничего поручить. То есть появляется система, которая позволяет управленцам объективно смотреть на загруженность команды, на ее эффективность.

Кроме того, у нас самих есть стратегия по выводу на рынок IT-продуктов разного назначения: в ней есть WMS-системы, аналитические системы, торговые системы, учетные, фискальные. Ну то есть Big Data, маркетплейсы, биржи и так далее. Мы продолжим эти продукты делать. И в консалтинге продолжим сопровождать и собственные бизнесы, и бизнесы партнеров. Потому что жизнь требует быть эффективным.