«Эффект опознаваемой жертвы» против «эффективного альтруизма»

Зачастую мы выбираем, кому жертвовать, основываясь на эмоциях, которые захлестнули нас «здесь и сейчас» — при виде одинокой бабушки у метро или после просмотра сторис о больном ребенке. Но исследования показывают: к добрым делам тоже нужно подходить с умом. Разбираемся вместе с фондом «Друзья», как начать замечать тех, кто обычно не получает сочувствия, и как помогать с максимальной пользой.

На что жертвуют больше и меньше всего

Больше всего пожертвований уходит самой уязвимой и открытой к эмпатии социальной группе — детям, которые нуждаются в лечении. Кроме этого, популярна помощь животным, детям-сиротам и подросткам в трудной ситуации, детским домам и домам престарелых. Это связано с психологическим «эффектом опознаваемой жертвы» — люди склонны оказывать адресную помощь под влиянием эмоционального импульса. При этом сложнее помогать тем, с кем мы себя не ассоциируем, поэтому взрослым людям поддержку оказывают менее охотно. Ведь, по мнению общества, они должны справляться со своими проблемами самостоятельно.

Помощь взрослым, а тем более тем, кто «сам виноват» во всех своих бедах — самая малоподвижная область фандрайзинга. Большинство людей даже с самой активной социальной позицией предпочтут поучаствовать в сборе средств на лечение конкретного ребенка, нежели на помощь бездомным или людям с ВИЧ. Поэтому даже при большом потоке финансирования в благотворительность как таковую, средства распределяются крайне неравномерно.

Самые «сложные» темы с точки зрения фандрайзинга: правозащитная деятельность, помощь заключенным, жертвам насилия, мигрантам, а также помощь людям с зависимостями и с ВИЧ. Их поддерживает меньше 3% жертвователей. При этом необходимость решения этих проблем в России стоит очень остро.

Что такое эффективный альтруизм 

Эффективность: инвесторы ждут ее от менеджмента, менеджмент требует ее от сотрудников, и все хотят ее от государства. Но когда речь заходит о благотворительности, про эффективность обычно забывают, а главную роль играет эмоциональный порыв. Это касается и тех, кто жертвует деньги на благотворительность (их называют финансовыми донорами или просто донорами), и тех, кто непосредственно помогает — от волонтеров до руководителей некоммерческих организаций. Ни в коем случае не умаляю их достоинств — это честные, мотивированные люди, которые готовы всегда прийти на помощь. Но, к сожалению, многие из них не склонны анализировать ситуацию, основываясь на данных. Однако мы верим, что если к горящему сердцу добавить холодный разум, можно решать социальные проблемы эффективнее.

«Как индивидуум может сделать максимальное количество добра?», — главный вопрос движения, получившего название «эффективный альтруизм». Его основателями считаются философы Питер Сингер, Тоби Орд и Уильям Макаскилл.

На бытовом уровне мы можем формулировать для себя этот вопрос иначе: «Почему мне стоит помочь именно этому человеку, а не другому?» или «В какой фонд мне правильнее сделать пожертвование/пойти волонтером?», «Как быть уверенным, что мои деньги и время не потрачены впустую?».

Эффективный альтруизм говорит, что есть три критерия, которые помогут сделать выбор:

1. Проблема, которую решает фонд, должна быть масштабной и запущенной.

2. Есть способ решить эту проблему эффективно (то есть добиться максимального результата при минимальных затратах).

3. Можно отследить эффект тех помогающих действий, которые были предприняты.

Какие «зоны роста» у российской благотворительности

Если же говорить о России, то чтобы понять, какие сферы благотворительности имеют наибольший потенциал, нужно выявить зоны роста — те проблемы, в решении которых Россия значительно отстает от других стран. Фонд «Друзья» определил такие зоны роста, сравнивая показатель YLL (years of life lost, число потерянных лет жизни) в нашей стране и в государствах с сопоставимым уровнем развития в Восточной Европе.

Основные зоны роста российской благотворительности, согласно исследованию:

• инсульты, инфаркты и ишемические болезни сердца;
• ВИЧ/СПИД;
• болезни, связанные с употреблением алкоголя и наркотиков;
• туберкулез.

Согласно данным из ежегодного отчета Росстата, в 2023 году наибольшее число россиян — 46,2% (814 тысяч) — умерло от болезней системы кровообращения. Ежегодно в России происходит 450 тыс. случаев инсульта, и большинство пострадавших становятся инвалидами, потому что помощь не была оказана вовремя. Однако людей сложно мотивировать жертвовать, потому что проблема не воспринимается обществом как острая. Люди убеждены, что инсульты случаются только с бабушками и дедушками и что это невозможно предотвратить. Это очень опасный стереотип. С каждым годом инсульт молодеет — его все чаще выявляют в возрасте 15-35 лет. Поэтому нужно рассказывать о профилактике и симптомах. Это может спасти тысячи жизней, ведь 80% инсультов можно предотвратить, если вовремя обратиться за помощью.

Следующая по смертоносности проблема — ВИЧ. Сегодня в России более миллиона человек живет с ВИЧ, и несмотря на то что вирус давно перестал быть редким заболеванием, значительная часть общества относится к ВИЧ⁠-⁠положительным людям негативно. 14% россиян считают, что людей с ВИЧ необходимо изолировать. Таковы результаты одного из соцопросов. Поэтому привлекать пожертвования на эту проблему сложно — людей с ВИЧ сторонятся и воспринимают как опасность. Дискриминация по отношению к ним есть везде: и в медицине, и на работе, и на учебе, даже когда законодательство не накладывает никаких ограничений. Это связано с отсутствием должного уровня медицинской грамотности в обществе, из-за чего продолжает распространяться как само заболевание, так и стереотипы, связанные с ним. Это усложняет и сбор данных по проблеме: из-за стигматизации в обществе не все обращаются за помощью и встают на учет.

Неразрывно с темой ВИЧ связана проблема наркозависимости. У каждого четвертого россиянина в окружении хоть раз оказывались зависимые люди. Ежегодно в стране более 70 тыс. человек начинают употреблять наркотики, а свыше 4 тыс. — умирают от передозировки. Люди неохотно жертвуют на помощь наркозависимым и людям с ВИЧ, потому что оба заболевания воспринимаются обществом через призму гедонизма, распущенности, отсутствия воли, нравственного стержня, духовности и даже определенного свободомыслия. Лучше помочь людям с ограниченными возможностями здоровья или исчезающим животным. Это не хорошо и не плохо, это данность, с которой приходится работать. И работа эта должна начинаться с просвещения общества о реальных истоках этих проблем и применения маркетинговых инструментов — «отстройки от конкурентов» и «ребрендинга» темы».

Как выбрать фонд, чтобы он находился в «зоне роста»

Чтобы определиться с фондом, воспользуйтесь платформами «Русфонд.Навигатор», «VK Добро» или «Благо». В каждом из них только проверенные организации, у которых открыты учредительные документы, известны имена руководителей и сотрудников, а отчеты размещены на сайте Министерства юстиции. Пожертвования в эти фонды точно дойдут до адресата. Затем определитесь, какой из «зон роста» вы хотите помочь.

В России есть много фондов, которые занимаются проблемами людей, зараженных ВИЧ. Например, «СПИД.Центр» или «Дети +». Большой социальной группой, которая находится в зоне риска и по туберкулезу, и по ВИЧ, являются наркопотребители. Им помогает фонд «Позитивная волна».

Что касается фондов, которые занимаются вопросами высокой смертности от инсульта и ишемической болезни сердца, то их не так много, так как это проблема всей системы здравоохранения в целом. Однако такие организации все-таки есть, например, фонд «ОРБИ».

Бездомные находятся в зоне риска сразу по нескольким заболеваниям — алкоголизм и его последствия, инсульт и ишемическая болезнь сердца. Им помогают «Ночлежка», «Ангар спасения». Есть много других организаций, в том числе региональных. Например, в Перми работает «Территория передышки».

Почему важна системная помощь

Сегодня массовые пожертвования остаются на стороне адресной помощи из-за эмоциональной вовлеченности и сопереживания историям конкретных людей, особенно детей. Поэтому стоит обращать внимание на непопулярные проблемы (например, ВИЧ) и отдавать предпочтение системной помощи. Именно регулярные (или рекуррентные) пожертвования — залог успешной работы любого фонда. Это позволяет им планировать свою работу, нанимать профессионалов, снимать помещение, покупать оборудование, а главное — своевременно помогать своим подопечным.

Еще один инструмент оказания системной помощи фондам — инвестиции в их профессионализацию. Вы можете стать попечителем Московской школы профессиональной филантропии, профинансировав обучение лидера социального проекта в любой из «зон роста» и став его ментором. Это один из способов помочь НКО стать устойчивей, научиться привлекать ресурсы и эффективно решать сложные социальные проблемы.