Стартап-студия КФУ менее чем за два года создала 26 компаний

Стартап-студия при Казанском федеральном университете полноценно начала работать в 2023 году. Сегодня она активно вовлекает в техпред как студентов, так и крупных промышленных игроков, а недавно эксперты студии взяли «под крыло» проект школьника из Казанского лицея при КФУ. О готовности бизнеса работать со студентами и перспективных направлениях для стартапов рассказал генеральный директор стартап-студии КФУ Илья Князев.  

— Когда создана стартап-студия КФУ и на чем сейчас сфокусирована ее деятельность?

— Стартап-студия открылась в конце 2022 года, в рамках федпроекта «Платформа университетского технологического предпринимательства», реализуемого Минобрнауки России. Начала полноценно работать с 2023 года. Сейчас в нашем портфеле 26 компаний. Некоторые из них уже вышли на второй этап финансирования. Отраслевые предпочтения, на которых мы фокусируемся, — это, во-первых, автопром, потому что в родном регионе у нас есть крупный технологический партнер — КАМАЗ.

В сферу интересов студии входят также химия, энергетика, биотехнология, медицина. Среди резидентов студии есть компании, которые делают продукт, аналогов которому мы не видим на мировом рынке. Например, технологии по очистке почвы специальными сорбентами. Также в нашем портфеле есть уникальный проект со школьником. Это интересный опыт для студии, потому что бизнес с несовершеннолетними в России делать не так просто, как со взрослыми.

В корпоративном сегменте заключены соглашения с другими технологическими партнерами, с которыми мы делаем совместные проекты. Такого рода сделки достаточно сложные, но у нас получается.

— Насколько сложно было привлечь к партнерству КАМАЗ?

— У предприятия есть долгосрочная стратегия развития человеческого капитала. История университетской стартап-студии хорошо легла на нее в плане выращивания персонала, работы с молодым поколением. Это была первая точка соприкосновения, с которой началась совместная работа. Потом появились и другие взаимные интересы.

Так, в качестве потенциальных направлений развития бизнеса КАМАЗ рассматривает продуктовые сегменты, в которых еще не работает, но хотел бы попробовать. Например, история с портовым тягачом. Эти машины используются для перевозки контейнеров и других грузов по территории портов и грузовых терминалов. Мы познакомились с людьми из логистической отрасли — это представители компании, которая давно в бизнесе и понимает весь потенциал КАМАЗа, как производителя автотехники. Мы со своей стороны выступили в роли «венчурного капиталиста» и интегратора, который может организовать работу с большой корпорацией и под ее внутренние требования собрать команду для проведения НИОКРа. В итоге мы смогли договорится об учреждении дочерней компании совместно с бизнес-партнером и автопроизводством, чтобы совместными усилиями создать и вывести новый продукт на рынок. Судить об успешности столь масштабного проекта пока преждевременно, но могу сказать, что дело пошло.

 — Расскажите подробнее о проекте со школьником?

— Его зовут Глеб Смородинов, учится в Казанском лицее при КФУ — уникальный парень в своем роде. Он пошел от проблемы родственников, которые лечат косоглазие у ребенка, и сделал тренажер, чтобы помочь им облегчить этот процесс.

Методика, которая существовала, очень сложная и неудобная, особенно, если речь идет о маленьких детях. Разработка Глеба — полноценный медицинский тренажер, который автоматизировал лечебные упражнения. Юный автор уже получил патент на изобретение. Немногие студенты идут так далеко.

Мы стали выстраивать взаимоотношения с Глебом. Он, видя потенциал своего проекта, сформулировал требования, как его реализовывать. Сейчас студия помогает талантливому парню сделать из его разработки коммерческий продукт — в плане промышленного дизайна, получения медицинской сертификации, разработки бизнес-модели проекта. Плюс мы создали с ним компанию, юридическое лицо. Речь идет не о выделении опциона в будущем бизнесе, а о регистрации совместного предприятия на старте, что было довольно сложно с учетом того, что Глеб еще школьник. Дальше мы будем запускать его тренажер на рынок.

— Сколько студентов в вашей стартап-студии и как они мотивированы на результат?

— Если рассматривать стартап-студию как управляющую компанию, то у нас шесть человек студентов и преподавателей вуза, — это больше половины от общего числа сотрудников. В портфельных проектах, понятно, студентов больше. Есть ребята, которым интересно, но они пока опасаются вступать на ниву техпреда. Мы как раз работаем с такими барьерами, даем возможность попробовать себя.

Сейчас по линии федерального проекта «Платформа университетского технологического предпринимательства» для этого созданы все условия. Известно, что в мире предпринимательством могут потенциально заниматься не более 10% людей. Наверное, это выборка экстраполируется и на студенческое сообщество. Если учесть группу, которая колеблется, то у нас в общей сложности процентов 20 целевых от всей студенческой аудитории.

— На ваш взгляд, помогают ли вовлеченности студентов инструменты Платформы университетского техпреда?

— Стартап-студия КФУ сама по себе создана как элемент этого федпроекта. Платформа набирает популярность, и, по моим ощущениям, во многом благодаря «сарафанному радио». Число вовлеченных в нашу воронку становится с каждым месяцем все больше и больше. Студия дает поток идей, мы находим среди них «алмазы», которые действительно уникальны, и обращаем на них максимум внимания и поддержки. Думаю, что года через два наших ресурсов уже не будет хватать на весь этот поток. Но сеть стартап-студий растет и развивается по всей стране и, возможно, как раз новым студиям мы сможем пилотировать какую-то часть наших студенческих инициатив. Собственно, это и есть свидетельство того, что цели, которые федеральный проект ставит — реализуемы, а стартап-студии, как инструмент их достижения, показывают высокую эффективность.

— На ваш экспертный взгляд, какие направления для стартапов наиболее перспективны? На что студентам стоит обратить свое внимание?

— Если смотреть на статистику, в частности, на ТОП-1000 университетских стартапов, то больше половины из них это ИТ и все, что связано с развитием сервисной экономики. Но глобально экономику двигают другие технологические истории — энергосбережение, малотоннажная химия и прочие новые индустриальные направления. В том же автопроме технологии уже достаточно зрелые и инновационные решения сейчас менее востребованы. Поэтому ребятам нужно обратить внимание на те сферы, где есть пространство для дизрапта, — технологического прорыва, изменяющего существующие уклады. Ведь действительно, та же «зеленая» энергетика или малотоннажная химия позволяют небольшими средствами на старте создавать вещи, которые находятся в периметре их возможностей. Технологическая форма или прототип из университетской лаборатории легко тиражируется, в случае востребованности на рынке внедрения это может кардинально изменить индустрию.