Нейронаука позволяет эффективнее управлять мотивацией команды

Благодаря стремительному технологическому прогрессу нейронаука и связанные с ней области исследования человека — генетика поведения, нейрофармакология, молекулярная биология — в последние десятилетия демонстрируют небывалый прогресс.

Поскольку эти области изучают биологические основы поведения — они становятся поставщиками ценнейшей информации для бизнеса. Понимание фундаментальных основ наших решений, эмоций и действий открывает для нас целый ряд возможностей. Это позволяет нам эффективнее управлять мотивацией команды, создавать комфортную среду для развития сотрудников, эффективно решать непростую задачу оценки потенциала и управления талантами, учиться управлять ситуациями неопределенности и многое другое.

Мы запустили в ЭКОПСИ лекторий «Нейронаука для бизнеса», где я делюсь своим опытом в этой сфере. Эти знания по истине уникальны, потому как прикладная нейронаука до сих весьма и весьма ограниченная область. Диалог между фундаментальной лабораторной нейронаукой и прикладными задачами бизнеса до сих пор системно не налажен по целому ряду причин. Однако как и нейромаркетинг, так и сфера управления персоналом уже в значительной степени подпитываются результатами исследований мозга, корректируя свои подходы и адаптируя инновации. Тем не менее, и в России, и в мире в целом использование нейронаучных моделей и данных по-прежнему находится на зачаточном уровне — поэтому я тем более рад поделиться своим во многом уникальным опытом, сформированным как многолетним трудом в ведущих мировых нейронаучных лабораториях, так и длительным стажем в HR-консалтинге, где я на протяжении вот уже более 15 лет активно применяю достижения нейронауки для решения задач бизнеса. 

Как и на встречах нашего лектория «Нейронаука для бизнеса», так и в этой статье я делаю акцент, прежде всего, на результаты и открытия, полученные непосредственно мной в нейронаучных лабораториях — а также делаюсь собственным опытом разработки и применения уникальных инновационных систем оценки персонала в различных индустриях. В этом смысле, без преувеличений, это опыт из первых рук. 

В одном из наших прикладных нейронаучных проектов мы показали, как оценка стрессоустойчивости посредством анализа работы мозга способна, независимо от других факторов, спрогнозировать повышение руководителей по карьерной лестнице.

Мы создали систему биологической обратной связи на базе виртуальной реальности. Система регистрирует активность мозга в определенных зонах, онлайн анализ которой позволяет судить, насколько расслаблен или напряжен человек в данный момент. Обратная связь человеку подается в шлеме виртуальной реальности (к которому и подключены электроды, регистрирующие активность мозга). 

В виртуальном мире он попадает в сказочный лес. В реальной жизни это топ менеджер, находящийся в высоко стрессовых условиях четырехдневного ассессмент центра, полного конкуренции, цейтнота, неопределенности и стресса. Его задача найти полчаса, чтобы расслабиться, провести короткую медитацию и восполнить свой эмоциональный и когнитивный ресурс. Сила воли, выдержка, способность тормозить импульсивные реакции и скоропалительные решения, умение откладывать сиюминутные удовольствие ради более высоких целей — все это не просто психологические феномены, но уже достаточно конкретные способности, с понятным нейробиологическим субстратом (вовлеченными в эти процессы структурами мозга, их паттернами реагирования, метаболической и биохимической активностью). В этих способностях, как и во всех других, есть индивидуальные различия и возможности для развития. Индивидуальные различия как раз и определяют, кто из нас раньше сойдет с дистанции, отказавшись от мучительной диеты — а кто продолжить настойчиво двигаться к цели, кто сорвется в конце рабочего дня, накричав на коллег, а кто сможет преодолеть подступающую агрессию и найти более конструктивную реакцию. Кто в усталости готов будет принять любое решение, лишь бы проще и быстрее — а кто готов будет вдохнуть и пойти дальше, глубже анализируя сложную задачу для формирования более эффективного решения. 

Способность к самоконтролю многое определяет и в нашей повседневной, и в профессиональной жизни. Для топ менеджера, ставки решений которого крайне высоки — крупные бюджеты, судьбы людей, стратегии развития бизнеса — уровень повседневного стресса значительно выше, чем в среднем. А потому способность к торможению импульсивных реакций является для них критически важной. Равно как и способность входить в состояние медитативного расслабления и на время восстанавливать свои ресурсы. Эту способность мы и исследовали на группе топ руководителей одного из крупнейших банков страны. Попадая в виртуальный лес, они должны были расслабиться и — что сложнее — удерживать состояние расслабления как можно дольше. Благодаря достижениям мировой нейронауки сегодня мы достаточно хорошо знаем, как отражаются в работе мозга состояния расслабления. Регистрируя активность мозга топ руководителей, «бродивших» по виртуальному сказочному лесу, наша система распознавала мозговые паттерны расслабления и сосредоточения — и давала участникам обратную связь в виде изменения картины в лесу. Если человек начинал о чем-то напряженно думать, увлекаться задачами, мыслями и эмоциями — погода в сказочном лесу ухудшалась, солнце пряталось за тучи, а вслед за ним и красивые сказочные животные. Когда же управленцу удавалось выйти на состояние спокойного расслабления и удерживать его в течении некоторого времени — на небе снова появлялось солнце, на ветках деревьев начинали мелодично петь птицы, на полянах и кустах расцветали красочные букеты... 

Таким образом, в режиме реального времени руководители получали обратную связь о работе своего мозга — удается ли ему абстрагироваться от забот и «передохнуть» или же нужно что-то менять (позу, эмоциональный настрой, мысли), чтобы обрести состояние расслабления. В этом смысле мы модулировали ситуацию реальной жизни этих руководителей, когда в рамках сверх нагруженного и высоко стрессорного рабочего дня им необходимо находить немного времени на восстановление. Чем эффективнее они проведут эти полчаса — тем полнее восстановится их когнитивный и эмоциональный ресурс. И тем эффективнее они продолжат действовать далее.

Результаты нашего новаторского эксперимента, в котором приняло участие более 100 топ менеджеров (что, кстати, сделало его уникальным не только в России, но и в мире), показали, что те из них, кто был способен обретать состояние медитативного расслабления и удерживать его на протяжении определенного времени, спустя год — независимо от наших результатов, что важно — были предложены к повышению. 

Те же, кому оказалось сложнее управлять своим психофизиологическим состоянием, не получили таких карьерных предложений. Важно, что решение по промоушену руководителей делалось независимо от наших нейробиологических данных — самим банком, на основе установленной в нем комплексной системы оценки.

Еще интереснее то, что используемая нами система — Нейрофидбэк (биологическая обратная связь на основе анализа работы мозга) способна не только оценивать индивидуальные особенности, но и развивать их. В мире нейрофидбэк достаточно активно используется для развития стрессоустойчивости, повышения концентрации внимания, снижения импульсивности и тревожности, развития способности к самоконтролю.

В другом проекте мы изучали мозговые механизмы эмоций — что впоследствии позволило нам разработать точные методы оценки уровня эмоционального интеллекта. Мы анализировали работу мозга людей, реагирующих на разные типы эмоций. Оказалось, что люди не только отличаются между собой по способности распознавать и демонстрировать эмоции — но эти различия также получают свое отражение в функционировании мозга. Так нам удалось обнаружить, что более восприимчивые к эмоциональному контенту люди склонны демонстрировать более интенсивные нейронные реакции в определенных областях мозга в строго определенных временных интервалах, характеризующих специфические фазы процесса обработки эмоций мозгом. В сущности, мы получили нейронные корреляты эмоционального интеллекта. В дальнейшем мы использовали эти данные для разработки систем оценки компетенций и личностных особенностей — кейс-тесты, опросники, геймифицированные методики. Кроме того, мы используем эти модели и данные и в наших механиках глубинных интервью, проводя управленческий ассессмент. Это позволяет нам определить уровень эмоциональной восприимчивости руководителя, что, в свою очередь, указывает на его стили управления, стили принятия решений, особенности культуры, которую он развивает в организации. Как результат, это позволяет точнее спрогнозировать его поведение в новых условиях — а это нередко одна из основных задач управленческого ассессмента.

Наконец, в еще одном нашем исследовании анализировалось как люди с разными поведенческими предрасположенностями ведут себя в ситуациях межличностных взаимодействий. Создав игровой симулятор межличностных взаимодействий, мы наблюдали за активностью нейронных структур участников нашего эксперимента в то время, когда они коммуницировали с виртуальными визави. Среди прочего, нам было интересно, насколько в рамках эмоциональных процессов и межличностных коммуникаций может быть подтверждена Модель нейронной эффективности (Neural efficiency hypothesis, NEH). Эта модель постулирует более оптимальное задействование мозгом своих ресурсов — по аналогии с мышцами. Как более сильному человеку достаточно приложить меньше усилий для поднятия 15 килограммовой коробки, чем более слабому — так и, согласно NEH, более умные люди задействуют меньше нейронных ресурсов при решении задач, чем менее умные. Насколько эта модель, полученная в отношении когнитивных способностей, масштабируема в отношении других процессов — эмоциональных и социальных? 

Наши данные показали, что это, вероятно всего, так (имея ввиду динамику развития нейронауки, практически ни о каких открытиях в ней нельзя говорить с полной уверенностью!). Мы обнаружили, что люди с высоким Нейротизмом (легко возбудимые, склонные к переживанию негативных эмоций, нередко тревожные, но могущие также быть агрессивными или с депрессивными симптомами) склонны чаще уклоняться от взаимодействий с другими людьми, вне зависимости от их пола, возраста или расы. Люди с высокой Экстраверсией, напротив, чаще других были склонны идти на сотрудничество, стремясь выстраивать конструктивные взаимоотношения с людьми. Обладатели же высокого Психотизма (импульсивность, непоследовательность, рискованность, креативность) чаще других демонстрировали деструктивные реакции, стремясь задавить других своими инициативами или же, напротив, сводя на нет их идеи и предложения. 

Самое интересное — мы действительно получили подтверждения NEH — то есть мозг людей с высоким Нейротизмом демонстрировал более локализованные и интенсивные реакции (менее затратные для него) в наиболее привычных для них ситуациях — когда им надо было уклоняться от взаимодействий. Аналогичным образом, мозг участников с высокой Экстраверсией тратил меньше ресурсов при производстве типичной для них реакции — построении контакта с новыми людьми. И, наконец, люди с высоким Психотизмом показывали максимально оптимальные реакции мозга при реализации типичного для них поведения — деструктивной реакции, которая на рабочем месте может проявляться и в форме вербальной агрессии, и в дисконтировании чужих идей или достижений, и в развязывании ненужных конфликтов. 

Эти полученные нами в нейронаучных лабораториях результаты частично объясняют природу наших предрасположенностей — мы не просто «привыкли» вести себя определенным образом в определенных ситуациях — но и нашему мозгу объективно (по уровню затрат метаболизма!) эти реакции даются проще. А имея в виду, что большая часть наших реакций сознательно нами не контролируется — становится очевидно, насколько важно корректно оценить свои генетически обусловленные предрасположенности — чтобы лучше прогнозировать свои решения и ходы, и глубже понимать свои области и возможности развития.

В разрабатываемых нами системах оценки личности — и в наших подходах к проведению глубинных интервью для оценки руководителей — мы используем и такие, полученные нами нейронаучные данные, и достижения других мировых лабораторий — что позволяет нам опираться на прочный фундамент современной нейронауки — науки, ставшей неотъемлемой частью области управления персоналом.