Ловушки переходного периода и как их преодолеть

Прошло 3 года после вступления в силу указа №166 — с какими трудностями продолжает сталкиваться бизнес? Удалось ли за этот срок решить ключевые проблемы? Разбираемся вместе с Виталием Поповым, директором департамента реализации инфраструктурных проектов ГК Softline.

Трудности перехода

С 1 января 2025 года, согласно Указу Президента РФ от 30.03.2022 №166, введен запрет на использование иностранного ПО для КИИ. Однако, как отмечала АКП ПОО еще в сентябре 2024-го, практическая реализация импортозамещения в корпоративном ИТ-секторе сталкивалась с системными ограничениями. 

Сложность импортозамещения заключается не в поверхностной замене софта, а в системной трансформации ИТ-ландшафта. Для эффективного перехода необходим не просто набор альтернатив, а целостная экосистема совместимых решений. 

На текущем этапе отраслевые специалисты уже провели масштабную аналитическую работу: тестирование в реальных условиях, сравнительный анализ функционала, оценку интеграционного потенциала. Однако практика показывает, что даже при таком подходе обеспечить полную технологическую преемственность практически невозможно.

Возьмем для примера замену ОС — технически выполнимая задача при изолированном внедрении. Но комплексная миграция, включающая одновременный переход на отечественные почтовые сервисы, ERP- и CRM-системы, неизбежно приводит к критическим коллизиям. Проблема усугубляется тем, что текущее регулирование требует тотального замещения всех компонентов КИИ без учета технологических взаимозависимостей.

Анатомия импортозамещения

Импортозамещение требует комплексного подхода, где одинаково важны две составляющие: технологическая, связанная с поиском, выбором и последующей эксплуатацией системы, и организационная, касающаяся того, как эффективно реализовать изменения. Простой перенос данных и внедрение нового ПО — лишь верхушка айсберга трансформации.

На технологическом уровне ключевой вызов — отсутствие универсальных решений. Даже когда вендоры заявляют о полной функциональной совместимости своих продуктов с зарубежными аналогами, практическая реализация в каждой компании требует глубокой кастомизации. Особенно это касается крупных предприятий со сложной legacy-инфраструктурой и особыми требованиями к интеграции. Как показывает практика, только поэтапное пилотирование позволяет объективно оценить совместимость новых решений с существующими бизнес-процессами.

Однако главные риски лежат в организационной плоскости. Перенос данных, как правило, проходит без особых проблем, но трудности могут возникнуть именно на уровне конечного потребителя.

По данным Bruce Henderson Institute (BCG), 75% компаний не достигают целей цифровой трансформации — во многом из-за сопротивления сотрудников и недостаточной вовлеченности руководства. 

Пользователи, как и бизнес в целом, сталкиваются с множеством проблем, связанных с адаптацией к новому программному обеспечению. Обучение в этом процессе является важным аспектом. Важно предоставить пользователям разумный срок для привыкания к новой системе — как минимум от одного месяца до полугода — чтобы они могли освоиться и эффективно продолжить свою работу.

Закон ускорения

Другая, не менее важная проблема импортозамещения в сфере КИИ заключалась в том, что организации формально подходили к требованиям, заменяя лишь часть критически важных систем, сохраняя иностранное ПО в смежных сегментах инфраструктуры. Такой подход создавал риски фрагментации и снижал эффективность защиты критических объектов.

Подписанный Президентом 7 апреля 2025-го Федеральный закон № 246469-8 устраняет этот правовой пробел, устанавливая с 1 сентября 2025 года приоритет российского ПО для всех элементов КИИ.

В первую очередь закон направлен на уточнение критериев категорирования объектов КИИ. Законопроект призван устранить эти пробелы, дополнив существующее законодательство четкими методологическими указаниями по отраслевым особенностям категорирования. Это позволит минимизировать возможность манипуляций и обеспечит единообразие подходов. Компаниям необходимо внимательно изучить новые рекомендации, поскольку то, что ранее считалось корпоративной инфраструктурой, теперь может быть отнесено к критической в соответствии с уточненными критериями.  

Нововведение предусматривает создание системы оперативного контроля, позволяющей отслеживать соответствие объектов установленным критериям критичности и оперативно реагировать на любые несоответствия. Жесткие временные рамки реализации исключат возможность искусственного затягивания процесса со стороны участников рынка.

Согласно последним данным Минцифры, свыше 60% критической информационной инфраструктуры уже переведено на отечественное ПО. Однако министерство отмечает системную проблему: текущий механизм, при котором сами собственники объектов КИИ определяют их критичность, зачастую приводит к необъективной оценке. 

На практике же оказывается так, что даже те организации, которые заявляли о завершении работы, теперь сомневаются в корректности проведенной классификации. Как показали наши переговоры с заказчиками, подходы значительно различаются: представители оборонной отрасли осознают срочность и необходимость ускоренного перехода на новые системы, тогда как другие продолжают рассчитывать на отсрочки.  

Уточненные сроки исполнения требований и введение контроля должны изменить эту ситуацию. Но ключевым фактором станет не сам закон, а применение мер за его нарушение. При этом важно учитывать, что часть объектов, формально прошедших импортозамещение, может потребовать пересмотра в связи с новыми критериями категоризации.  

Важно отметить, что реализация этих изменений не потребует дополнительных бюджетных расходов — методическая база уже разработана, и компаниям необходимо лишь применить ее на практике. Введение надзорного механизма позволит оперативно выявлять и исправлять ошибки, что в целом повысит эффективность регулирования в этой сфере.

Ключ к решению

Чтобы ускорить импортозамещение, необходимо сосредоточиться на клиентском опыте и понимании существующих проблем пользователей. Недостаточно просто заменить ПО — необходимо учитывать реальные условия его эксплуатации и адаптировать решения под конкретные рабочие процессы.

• Важным шагом также стало бы создание единого реестра рекомендованных решений на основе анализа клиентского опыта, где предлагалось бы проверенное программное обеспечение. Например, государство может утвердить отраслевой стандарт, обязывающий использовать определенное ПО, как это уже происходило в одном из регионов: тогда все госучреждения перешли на единое решение и адаптировали процессы под него. При этом для КИИ важно сохранить гибкость подхода с учетом специфики разных отраслей.
• Важно, чтобы логика выбора и применения программного обеспечения была понятной не только для отдельных компаний, но и для всех пользователей — от ИТ-специалистов до конечных операторов. Это упростит переход на новые решения и снизит риски их нецелевого использования.

С точки зрения организаций переход на российское ПО требует стратегического подхода, возможно, с поддержкой государства или крупных компаний для переобучения сотрудников. Введение стандарта замены программного обеспечения с льготным доступом для пользователей к верифицированным российским продуктам существенно упростило бы задачу и ускорило реальное внедрение.